Сочинение. Шариков и шариковщина (по повести М. Булгакова «Собачье сердце»)





Сочинение.

Шариков и шариковщина (по повести М. Булгакова «Собачье сердце»).

..


Тема дисгармонии, доведенной до абсурда из-за вмешательства человека в законы развития общества, с блестящим мастерством и талантом раскрыта Михаилом Булгаковым в повести “Собачье сердце”. Эта идея реализуется писателем в аллегорической форме: незатейливый, добродушный пес Шарик превращается в ничтожное и агрессивное человекообразное существо. Именно этот эксперимент профессора Преображенского и положен в основу повести.
Профессор Преображенский, немолодой уже человек, живет уединенно в прекрасной благоустроенной квартире. Гениальный хирург занимается прибыльными операциями по омоложению. Но профессор задумывает улучшить саму природу, он решает посоревноваться с самой жизнью и создать нового человека, пересадив собаке часть человеческого мозга. Для этого эксперимента он выбирает уличного пса Шарика.
Вечно голодный горемычный пес Шарик по-своему неглуп. Он оценивает быт, нравы, характеры Москвы времен нэпа с ее многочисленными магазинами, трактирами на Мясницкой “с опилками на полу, злыми приказчиками, которые ненавидят собак”, “где играли на гармошке и пахло сосисками”. Наблюдая жизнь улицы, он делает умозаключения: “Дворники из всех пролетариев самая гнусная мразь”; “Повар попадается разный. Например, — покойный Влас с Пречистенки. Скольким жизнь спас”. Увидев Филиппа Филипповича Преображенского, Шарик понимает: “Он умственного труда человек…”, “этот не станет пинать ногой”. I
И вот профессор совершает главное дело своей жизни — уникальную операцию: он пересаживает псу Шарику гипофиз человека от скончавшегося за несколько часов до операции мужчины. Человек этот — Клим Петрович Чугункин, двадцати восьми лет, судился три раза. “Профессия — игра на балалайке по трактирам. Маленького роста, плохо сложен. Печень расширена (алкоголь). Причина смерти — удар ножом в сердце в пивной”. В результате сложнейшей операции появилось безобразное, примитивное существо, целиком унаследовавшее “пролетарскую” сущность своего “предка”. Булгаков так описывает его внешность: “Человек маленького роста и несимпатичной наружности. Волосы у него на голове росли жесткие… Лоб поражал своей малой вышиной. Почти непосредственно над черными ниточками бровей начиналась густая головная щетка”. Первые произнесенные им слова были ругань, первое отчетливое слово: “буржуи”.
С появлением этого человекообразного существа жизнь профессора Преображенского и обитателей его дома становится сущим адом. Он устраивает дикие погромы в квартире, гоняется (по своей собачьей сущности) за котами, устраивает потоп… Все обитатели профессорской квартиры в полной растерянности, о приеме пациентов даже речи быть не может. “Человек у двери мутноватыми глазами поглядывал на профессора и курил папиросу, посыпая манишку пеплом…” Хозяин дома негодует: “Окурки на пол не бросать — в сотый раз прошу. Чтобы я больше не слышал ни одного ругательного слова. В квартире не плевать! С Зиной всякие разговоры прекратить. Она жалуется, что вы в темноте ее подкарауливаете. Смотрите!” Шариков же говорит ему в ответ: “Что-то вы меня, папаша, больно утесняете… Что вы мне жить не даете?”
“Неожиданно появившееся… лабораторное” существо требует присвоить ему “наследственную” фамилию Шариков, а имя он себе выбирает — Полиграф Поли-графович. Едва сделавшись неким подобием человека, Шариков наглеет прямо на глазах. Он требует от хозяина квартиры документ о проживании, уверенный, чтов этом ему поможет домком, который защищает “интересы трудового элемента”. В лице председателя домкома Швондера он тут же находит союзника. Именно он, Швондер, требует выдачи документа Шарикову, утверждая, что документ самая важная вещь на свете: “Я не могу допустить пребывания в доме бездокументного жильца, да еще не взятого на воинский учет милицией. А вдруг война с империалистическими хищниками?” Вскоре Шариков предъявляет хозяину квартиры “бумагу от Швондера”, согласно которой ему полагается в профессорской квартире жилая площадь в 16 квадратных метров.
Швондер также снабжает Шарикова “научной” литературой, дает ему на “изучение” переписку Энгельса с Каутским. Человекоподобное существо не одобряет ни того, ни другого автора: “А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то…” Вывод он делает один: “Надо все поделить”. Причем он даже знает, как это сделать. “Да какой тут способ, — отвечает Шариков на вопрос Борменталя, — дело не хитрое. А то что же: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, а другой шляется, в сорных ящиках пропитание ищет”.
Полиграф Полиграфович быстро находит себе место в обществе, где “кто был ничем, тот станет всем”. Швондер устраивает его заведующим подотделом очистки города от бродячих животных. И вот он предстает перед изумленным профессором и Борменталём “в кожаной куртке с чужого плеча, в кожаных же потертых штанах и высоких английских сапожках”. По всей квартире разносится вонь, на что Шариков замечает: “Ну, что ж, пахнет… известно: по специальности. Вчера котов душили-душили…”
Нас уже не удивляет, что он взялся за преследование бродячих собак и кошек, несмотря на то, что сам вчера принадлежал к их числу. Последовательно “развиваясь”, он пишет донос-пасквиль на своего создателя — профессора Преображенского. Шарикову чужды совесть и мораль. У него отсутствуют нормальные человеческие качества. Им движет лишь подлость, ненависть, злоба…
В повести профессору удалось обратное превращение Шарикова в животное. Но в реальной жизни шари-ковы победили, они оказались живучими. Именно поэтому мы говорим сегодня о таком явлении, как шари-ковщина. В основе этого социального слоя — самоуверенные, наглые, убежденные в своей вседозволенности, полуграмотные люди (если они вообще достойны звания людей). Этот новый социальный класс стал опорой тоталитарного государства, в котором поощрялись клеветничество, доносы, просто серость. Воинствующая посредственность — вот основа шариковщины. В повести Шариков вновь превращается в собаку, а в жизни он прошел длинный и, как ему казалось, славный путь, и в тридцатые — пятидесятые годы продолжая травить людей, как когда-то, по роду службы, — бродячих котов и собак.
Собачье сердце в союзе с человеческим разумом — главная угроза нашего времени. Именно поэтому повесть, написанная в начале века, остается актуальной и в наши дни, служит предупреждением грядущим поколениям.

Скачать Сочинение.

..

..



| 20.09.2012